Подлинники самых ранних очков не сохранились. Однако, вскоре после их изобретения в конце XIII века, очки стали появляться на лицах персонажей фресок и миниатюр. Создателем самых первых изображений очков считается Томасо Да Модена, — в 1332 году он изобразил на фреске кардинала Никола Де Роуен, читающего книгу через монокль; а на его фреске 1352 года изображен пишущий кардинал Уго ди Прованс, с очками на носу. Обе фрески украшают церковь Сан Николо в Тревизо, Италия. Именно на основании подобных художественных свидетельств мастерам XX века удалось реконструировать самые первые очки.
Самые ранние экземпляры XIV-XV веков, изготовленные в Италии, Франции и Германии, демонстрируют, что очки в начале своей истории были хоть и грубоватыми, но уже полными очарования изделиями.
Конструктивно самые первые очки представляли из себя два монокля, ручки которых были соединены штифтом. Эти очки водружались на нос, и держались там за счет трения в шарнирном соединении. Затем появились очки с арочной дужкой. Перемычка между линзами таких очков была немного упругой, и прижимала ободки к носу. За счет этого они сидели на носу прочнее, чем просто штифтовые. 500 лет спустя этот принцип крепления очков был возрожден в конструкции пенсне.
Сегодня трудно себе представить очки без заушных дужек, а между тем, эта конструкция распространилась спустя почти пять столетий после появления очков. Нельзя точно назвать их изобретателя — однако сроки их появления известны: это первые десятилетия XVIII века. Строго говоря, первые конструкции были не с заушниками. В русском языке нет подходящего термина, но эти боковые опоры очков поначалу были короткими, и опирались на виски, а не на уши. Поэтому такие очки в западно-европейских языках называли «височными». Для лучшей фиксации височные опоры оканчивались круглыми площадками. Их форма облегчала также и снимание-надевание очков: опоры не должны были цепляться за длинные волосы или парики, бывшие тогда повсеместной модой, введенной Людовиком XIV в конце XVII века. Впоследствии височные опоры удлинились и изогнулись, стали проходить за ушами, и максимально охватывать голову. Проблема надежной фиксации очков перед глазами при сохранении физического комфорта была, наконец, решена. Такие удлиненные заушники имели шарнир или кулису посередине, чтобы их можно было раскладывать или раздвигать при надевании, и складывать обратно так, чтобы очки помещались в очечник.
Некоторые сохранившиеся очки имеют по бокам ободков отверстия — через них пропускались шнурки, которые обвязывались вокруг ушей. В Европе такая альтернатива заушным дужкам, известным уже со второй половины XVI века, не прижилась, она причиняла гораздо больше дискомфорта по сравнению с классической оправой с арочной переносицей. Однако на Востоке, куда очки были завезены из Европы около XV века, эта конструкция получила большое распространение, и применялась вплоть до XIX века.
Нередко европейские очки этой конструкции имели линзы огромного размера. Возможно, именно с этим связана необходимость использовать шнурки, в дополнение к арочной переносице. Дело в том, что в Испании до XVII века очки служили скорее для подчеркивания высокого статуса, нежели для коррекции зрения. Чем выше на социальной лестнице стоял человек, тем больше должна была быть оправа у его очков. Поэтому легко представить себе трудности, с которыми испанский гранд удерживал на носу оправу с линзами размером с ладонь. Однако по мере широкого распространения очков в Европе они наконец стали играть сугубо практическую роль, и размер их стал диктоваться не статусом, а целесообразностью. Линзы вновь обрели необходимую миниатюрность. В конце XVIII века в Лондоне вышла брошюра Мартина, в которой автор описал полезность для зрения использования линз малого размера.
При изготовлении оправ и очечников использовались самые разные, нередко совершенно роскошные материалы: золото и серебро, черепаховый панцирь, рога редких животных, редкие породы дерева, кожа, медь, китовый ус; на отделку нередко шли великолепные ткани: шелк, сафьян, бархат.
Кожа легко обрабатывается (кожаные очки вырезали по шаблону), но не обладает достаточной упругостью. Из-за этого кожаные очки приходилось слишком плотно насаживать на нос, чтобы они не сваливались, или все время поддерживать их рукой. И то, и другое очень неудобно, и потому кожаные очки просуществовали недолго, и были вытеснены появившимися очками из меди и китового уса. Недолговечность кожаных очков при их носке является причиной того, что до нас дошло очень мало образцов этого типа очков.
Китовый ус широко применялся для изготовления старинных оправ. Этот тип очков, наравне с очками из медной проволоки, был широко распространен в XVII и XVIII веках. Китовый ус, благодаря своей упругости, хорошо подходил для производства очков с арочной переносицей. Эти очки фиксировались на носу, и не должны были сжимать нос слишком сильно, чтобы не препятствовать дыханию. Но одновременно должны были сохранять упругость в течение всего времени использования. Низкая стоимость этого материала, кроме того, позволяла выпускать из него изделия практически в промышленных масштабах и экспортировать их из Германии по всей Европе.
